До этого дня всё то время, что мы знакомы с Зеркальщиком, я пыталась скрыть от его глаз ту часть своей души, что отвергала этот мир, предпочитая существование в другом. Мне казалось, расскажи я ему о том, как звучит Сердце Бездны, о том, как множество совпадений сходятся в одну пространственно-временную линию, вызывая в груди ни с чем не сравнимое чувство, о своих путешествиях во снах - и он сочтёт меня сумасшедшей, после чего нашей дружбе медленно, но верно придёт конец. Этот страх - страх оказаться непонятой - преследовал меня сквозь всю мою жизнь, настигая меня в разных местах и с разными людьми, даже когда для реальных опасений не было причин.

Сегодня он пришёл ко мне сам.
"Мне приснился кошмар, Алхимик. И я боюсь, что он может стать реальностью".

Мы никогда не говорили с Зеркальщиком на тему снов. Даже тогда, когда он держал мои руки, когда я пыталась придушить себя во сне, не в силах проснуться. Он знал, что мне снились кошмары, но не знал ничего кроме.

"Знаешь, мне ещё бабушка говорила: не хочешь, чтобы сон сбылся - умойся ледяной водой и прикажи ему раствориться".

"Не ожидал услышать от тебя подобное. Думал, ты не веришь в сны".

"Я просто никогда с тобой об этом не говорила".

А потом я заговорила - то ли потому, что не услышала осуждения в его реакции, то ли по другой причине - и мы проговорили, кажется, целую вечность о том, что прежде было скрыто друг от друга.

Раньше я множество раз задавалась вопросом, почему то ощущение необходимости присутствия в том месте и времени привело к тому, к чему привело - теперь мне кажется, что я понимаю.

Мне нужно было заставить Зеркальщика захотеть жить - для того, чтобы я сама захотела понять, что для того, чтобы наступить на горло своим страхам, нужно просто-напросто им сдаться.